Чалый П., Малютина Т. Солнце не стало видно / Чалый П., Т. Малютина // Россошь, 2022. - 22-28 июня. - С. 7.
Восемьдесят лет назад первого июня 1942 года, жители донской слободы - в новой советской жизни районный центр - Новой Калитвы и окрестных селений ещё не знали, что их судьба уже предопределена лично Адольфом Гитлером в Полтаве, где земецкие генералы вместе с фюрером обсуждали замысел предстоящего летнего наступления.
Вновь зазвучало: исход войны должен решаться на востоке. Стервятникам германского вермахта очень желалось отомстить красной армии за зимнее поражение под Москвой, хотелось рассчи- таться окружением и разгромом советских войск на донских и волжских степных просторах.
«Схема действий выглядела следующим образом: ...Две группы армий образуют огромные кле- ди. Северный клин продвигается зз района Курск - Харьков к среднему течению Дона на юго-восток, тогда, как правый - быстро выдвигается в южном направлении из района Таганрога. Оба клина соединяются у Сталинграда, окружая и уничтожая главные силы советских войск между Донцом и Доном».
Основная мощь на донском северном фланге - уже знаменитая шестая армия, вошедшая побед- ной поступью в Париж. С ней «вы можете штурмовать небо», - высокопарно заявил Гитлер.
Забегая вперёд, скажем, что «величайшая битва на окружение и уничтожение противника в большой речной излучине» европейским крестоносцам не удалась. «Крышка котла закрылась. Западня захлопнулась, но внутри никого не было. Русские смогли отвести даже тяжёлое вооружение. Гора родила мышь». «Красная армия оказывала противодействие только в избранных точках, в то время, как основные части осуществляют планомерный и широкомасштаб- ный отход».
А пока, как и предполагалось, вражеские войска на исходе июня ковровыми бомбовыми ударами с неба и настильным артиллерийским огнём, как смертным мечом, рубили передний край нашей обороны. В прорыв пошли, поднимая тучи пыли, полевые и танковые армии вермахта. И хоть наступление противника было ожидаемым, оказалось оно внезапным. Растерянность, как прошлым летом 1941 года, вновь поселилась в штабах и окопах. Об этом свидетельствуют архивные документы Ставки Верховного главнокомандования Красной армии - извлечения из записей переговоров Сталина и маршала Тимошенко, командующего Юго-Западным фронтом.
20 июня 1942 года.
У аппарата ВАСИЛЕВСКИЙ.
ВАСИЛЕВСКИЙ. Здравствуйте. Товарищ Сталин сейчас будет. Ставка просит вас кратко доложить обстановку. Ваше отношение к перехваченным у немцев документам и какие мероприятия вы считаете необходимыми провести в ближайшее время.
ТИМОШЕНКО. Перехваченные документы с планами действий противника не вызывают сомне- ний, потому что направлялись они боевым самолётом, на котором были офицеры. Самолёт в силу плохой погоды потерял ориентировку и попал в сферу нашей войсковой зенитной артиллерии, которой был сбит. Два офицера, в том числе лётчик, при падении самолёта сгорели и один офи- цер в звании майора оставался живым, пытался уничтожить документы и скрыться, но был настигнут нашими войсками в момент падения на землю и убит в перестрелке. Кроме передан- ных вам документов, захвачено ещё много других, которые расшифровываются. Среди них уже расшифрован один документ, в котором указывается, что это наступление отложено до 23 июня. Не исключена возможность, что противник узнает о том, что самолёт его сбит в расположении наших войск и может внести кое-какие изменения или отложить по времени. Нам думается, что коренного изменения не последует, поскольку группировки противника, видимо, в основном уже сосредоточены, и направление, избранное им для удара, до сегодняшнего дня являлось выгодным...
У аппарата СТАЛИН.
СТАЛИН. 1) Постарайтесь держать в секрете, что нам удалось перехватить приказ.
2) Возможно, что перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана про- тивника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны и к этой дате приурочивают свои операции...
ТИМОШЕНКО. Хорошо. Было бы хорошо, если бы в районе Корочи можно было бы от вас получить одну с.д. (стрелковую дивизию - авторы). Остальное всё изложенное вами устраивает нас, будем выполнять. Всё. Тимошенко, Хрущёв, Гуров, Кириченко, Баграмян, Бордовский.
СТАЛИН. Если бы дивизии продавались на рынке, я бы купил для вас 5 - 6 дивизий, а их, к со- жалению, не продают. Всё. Всего хорошего. Желаю успеха.
ТИМОШЕНКО. У нас тоже все. Благодарю за пожелание. До свидания.
...В наших местах оборонительный опорный пункт располагался на хуторе Ильюшевка на высоких берегах речки Чёрная Калитва. Здесь расположились подразделения 175-й стрелковой дивизии 28-й армии. Немцев попридержали. Но танки противника прорвались через боевые порядки дивизии и атаковали её командный пункт. В огневом бою комдив генерал-майор, кавалер ордена Красного Знамени Андрей Данилович Кулешов был взят в плен. От непрерывных побоев и голода весной 1944 года умер в концлагере Флессенбург.
На степной развилке дорог близ села Кривоносово насмерть стояли гвардейцы 9-й дивизии Афанасия Павлантьевича Белобородова.
В оборонительных боях вот как сражался, можно сказать, наш слобожанский земляк - уроженец Старобельского района, ныне Луганской области. Когда-то эти близкие к нам места входили в состав Воронежской губернии, Воронежской слобожанщины. Гвардии младший сержант Пётр Осипович Болото был первым номером расчёта ПТР - противотанковых ружей. 23 июля вместе с ним бойцы Самойлов, Беликов и Алейников прикрывали степную дорогу в сторону Сталинграда. Четыре воина. Два противотанковых ружья. Их взяли в кольцо 30 вражеских танков. Воины - истребители не дрогнули - на поле боя заполыхали 15 машин, остальные отступили. Пётр Осипович лично подбил восемь танков. Был удостоен звания Героя Советского Союза. Прошёл всю войну. А после работал в Донбассе на угольной шахте «Горская». Спустя десятилетия, поражённый подвгом украинца, наш современник русский поэт Юрий Кузнецов так представил этот бой:
Костры июля
Жди, июль, августовских вестей!
Два ружья и четвёрка друзей.
В бронебойщики вышли
крестьяне.
Петр Болото, ты лучший из нас.
Оторвиголова, вырвиглаз,
Глянь: идут тридцать танков
с крестами!
Что ты видишь своим голубым?
- Вижу танк и долину за ним,
И долина всё резче и ближе.
- Дело худо, ты смотришь
не так.
- Вижу только приземистый
танк,
Вижу танк, а долину не вижу.
- Дело худо. Ты смотришь
не так.
- Вижу танк и его бензобак,
То и это всё резче и ближе.
- Дело худо, ты смотришь
не так.
- Вижу только один бензобак,
Ни долины, ни танка не вижу.
- Вот теперь ты спокоен.
Огонь!
-Чёрный пламень и синяя вонь
Закострились в полынные дали.
Тридцать танков - пятнадцать костров,
Остальные ушли без крестов...
Худо-бедно, но мы отступали!
...Принятыми Генеральным штабом сухопутных сил Германии оперативными директивами, в частности, прямо предусматривалось: «достичь Дон от Н. Калитвы до Воронежа».
В районном центре Новая Калитва, как и в округе, в степных сёлах - Цапково, Ивановка, Пер- вомайск, Криничное и других - война вскоре заявила о себе жутким рёвом скотины. Её гнали набитыми земляными дорогами к речным паромным и понтонным переправам. Гурты шли один в один. Из разговоров с погонычами выяснялось, что путь ими уже был пройден немалый - харьковские, полтавские, сумские, а теперь и воронежские шляхи оставались позади. Следом схоже хлынут военные. Пехота, тележные обозы, машины-полуторки. Люди допытывались у бойцов: «Вы нас оставляете?» «Нет, на переформирование идём. Передышка».
Солнечным июльским утром всех заставил всматриваться в небо непривычный гул. То птичьей стаей с запада летели самолёты. Из сада на взгорье отозвались, «дзявкнули» зенитки. Куда там остановить вражескую эскадрилью. По 18, по 22, по 26 небесных «танков» - «юнкерсов» одно- временно утюжили переправы. Бомбы падали, рвались на берегу, на сельских улицах. В дыму по- жарищ, в облаках пыли «солнца не стало видно». Женщины, подхватив детишек, кинулись - кто в погреба, кто за околицу, прятались по кручам и оврагам.
Воспоминания о первой бом- бёжке изложил на страницах сво- ей книги «Правда жизни» (2008) наш земляк из поколения «детей войны» - Кузнецов. Григорий Федотович родился и вырос на ху- торе Голубая Криница. Выпускник Россошанского педагогического училища. Доктор физико-математических наук, профессор. Жил в Фрязино Московской области.
«В середине дня к нам зашёл бабушкин зять Артамон, муж её старшей дочери, тётки Улиты. Он гнал стадо колхозных коров к переправе через Дон. Бабушка посадила его на кухне за стол обедать. И вдруг в это время началась жуткая вражеская бомбёжка. Для меня и наших хуторян она была первой. Я от страха залез под стол. А дядя Артамон, как ни в чём не бывало, продолжал обедать и разговаривать с бабушкой. И бабушка с места не сдвинулась. Кончилась бомбёжка. Я спрашиваю:
- Дядя Артамон, а ты не боишься бомбёжки?
- Ну, Гриша, я прошёл три войны: Русско-Японскую, Германскую и Гражданскую. Мне бояться нечего. А потом - мы же не знаем, куда упадёт бомба. Куда же бежать? Если бомба попадёт в нашу хату, то она убьёт что меня за столом, что тебя под столом.
- Бабушка, а ты тоже не боишься?
- Внучок, я старая, своё уже отбоялась...
Вот так я, двенадцатилетний, получил первый в жизни урок гражданского мужества и здравого смысла в смертельно опасной ситуации. Через три месяца оккупации и я, мальчишка, уже мог спокойно продолжать тянуть ведро воды из нашего колодца, когда над моей головой пролетали с воем снаряды наших дальнобойных орудий и разрывались в ста пятидесяти метрах от меня».