Громова Е. Чтение взрослых как способ развития личности / Е. Громова // Школьная библиотека. – 2008. – № 4. – С. 35-38.

Дата публикации: 09 августа 2021.

Наше общество в последние десятилетия претерпело существенные изменения во всех областях жизни. Лозунги сове­тского периода утверждали, что мы были самой читающей страной в мире, а чтение — лучшим учением. Представляется интересным выяснить, что же происходит с чтением взрослых сейчас.

На материале чтения педагогов мы изучали особенности влияния чтения книг на такую значи­мую группу российской интеллигенции, как учи­теля. Очевидно, что эта группа интересна не только сама по себе, но еще и потому, что через них ценности культуры передаются следующим поколениям. В кризисной ситуации именно педа­гоги выполняют функцию сохранения преем­ственности поколений, берут на себя миссию «скрепить распавшуюся цепь времен».

Для изучения особенностей чтения учителей мы воспользовались опытом составления спра­вочника по самым влиятельным книгам М.Н. Пря­хина (http://zs.phil.pfu.edu.ru) и провели подоб­ную работу в одной отдельно взятой школе в рам­ках Недели книги.

Исследование М.Н. Пряхина, результат кото­рого был опубликован как на указанной выше странице в Интернете, так и отдельным изданием (Заветный список: русская исповедно-завеща­тельная библиография. М., 2001), проводилось в период с 1991 по 1994 год. Идея составления «заветного» списка книг, некоего инварианта, константы чтения, состоит в том, чтобы выяснить, что читала, на каких книгах формировалась так называемая интеллектуальная элита нации, луч­шие представители российской интеллигенции. Метод исследования состоял в том, что «достой­ные и образованные» [люди] (формулировка из предисловия к справочнику) составляют список из 30 прочитанных ими книг, которые оказали на них наиболее сильное влияние, а также рекомен­дуют интересных, на их взгляд, людей для учас­тия в дальнейшей работе по составлению «За­ветного списка». Кандидат должен быть не моло­же 40 лет (возраст зрелости) и сообщить о конкретном личном вкладе в культуру России.

Затем эти списки собирались воедино и выби­рались наиболее часто повторяющиеся книги и авторы. Для удобства пользования кроме общих списков были составлены такие же списки по от­дельным областям знаний.

В нашем исследовании требования к кандида­там не были столь суровы. Рекомендатель дол­жен был иметь высшее образование, рабо­тать в нашей школе и иметь желание участво­вать в проекте. Требования к списку были приблизительно те же: «30 книг, сформировав­ших меня как личность».

Изначально составление «Заветного списка» педагогов школы задумывалось для того, чтобы ученики могли ориентироваться на мнение ува­жаемых ими учителей для составления собствен­ного плана чтения. Причем особый интерес для меня как библиотекаря представляло упомина­ние учителями книг, не входящих в школьную программу. Но затем обнаружился еще один очень важный аспект этой работы: аналитическая работа взрослого читателя над принципом выбо­ра книг и степени их влияния на развитие челове­ка. Из комментариев, которые я услышала из уст учителей, предоставивших списки, можно сде­лать вывод о большом значении этой работы для личностного роста и оценки собственных перс­пектив развития.

После составления списка педагогов просили ответить на вопрос, что оказалось ценным для них в данной работе. Их ответы позволили выде­лить 4 группы результатов: анализ прочитанного; обсуждение книг; сравнение своего списка чте­ния со списками лиц, авторитетных для данного человека либо из числа респондентов Пряхина, либо из числа коллег по школе; разработка даль­нейшего плана своего чтения.

Очень многие отмечали важность того анали­за своего чтения, который пришлось предпри­нять для составления списка. Оказалось инте­ресным для самого человека проследить, как из­менялся круг его чтения в зависимости от возраста (наиболее очевидная для всех отвечав­ших зависимость) и рода занятий — некоторые рекомендатели смогли выделить этапы угасания и возрождения интереса к чтению на определен­ных этапах своего жизненного пути. В качестве факторов, влияющих на интенсивность, а иногда и на уровень или специфику прочитываемых книг, называли место работы, окружение, воз­раст детей, семейные или профессиональные неурядицы и т.д.

Обсуждение книг — очень важная состав­ляющая процесса чтения. Иногда собствен­ная мысль оказывалась недодуманной из-за отсутствия собеседника, повода к обсужде­нию, круговерти житейских обязанностей. То, что коллеги заняты составлением подоб­ных списков, стимулировало обсуждения в коллективе.

Сравнение своего списка чтения со списками лиц, авторитетных для данного человека, для многих оказалось поводом для серьезных раз­мышлений и практических действий. То есть че­ловек анализировал не только свой список, но и коллег или известных людей России, и мог их мнение учесть при составлении своего перспек­тивного плана чтения.

Анализ «Заветного списка», составленного М.Н. Пряхиным, включает списки «Самых влиятельных авторов», «Самых влиятельных произведений» и «Самых влиятельных литературных языков». Ввиду того, что количество рекомендателей у нас оказа­лось существенно меньше, для анализа «Заветно­го списка» нашей школы был составлен список влиятельных авторов, а также проанализировано соотношение авторов, пишущих на русском и иностранном языках, без дальнейшего дробления.

В библиографических списках наших учите­лей было упомянуто 194 автора, из них 101 пишет на русском языке.

Как и в общероссийском списке, в списке са­мых влиятельных авторов первые три места при­надлежат Л.Н. Толстому, А.С. Пушкину и Ф.М. Достоевскому, только в иной последовательности (У Пряхина — Достоевский, Пушкин, Толстой). Это означает, что ценности, получаемые через чтение, остались прежними, как у представителей старшего поколения, которое представлено в ис­следовании М.Н. Пряхина, так и среднего и млад­шего поколения, которые принимали участие в нашей работе. Среди книг, упомянутых в обоих списках: Ф.М. Достоевский. «Братья Карамазо­вы»; М.А. Булгаков. «Мастер и Маргарита»; Л.Н. Толстой. «Война и мир»; И.В. Гете. «Фауст»; А. Дю­ма. «Три мушкетера»; Дж. Свифт. «Путешествия Гулливера»; Б.Л. Пастернак. «Доктор Живаго»; А.С. Пушкин. «Евгений Онегин»; Данте Алигьери. «Божественная комедия»; Д. Дефо. «Робинзон Крузо»; В.Я. Пропп. «Исторические корни вол­шебной сказки»; Ян Чжу Лецзы. «Дао дэ дзин»; Платон. «Диалоги». Из этого мы вправе сделать вывод о стабильности так называемого «культур­ного ядра» и сохранении основных духовных цен­ностей неизменными, применительно к учителям.

Из 32 наименований списка «самых влиятель­ных произведений» в списках педагогов не оказа­лось 5 произведений: Т. Манн. «Доктор Фаустус»; М. Пруст. «В поисках утраченного времени»; Го­мер. «Одиссея»; А. Твардовский. «Василий Тер­кин»; В. Белов. «Привычное дело».

Из произведений, которые оказались в спис­ке учителей, но не вошли в списки респондентов М.Н. Пряхина, хотелось бы отметить следующие: М.Л. Гаспаров. «Занимательная Греция»; Аполлодор. «Мифологическая библиотека»; В.И. Вер­надский. «Научная мысль как планетное явле­ние». Можно предположить, что причина состоит в том, что книги Гаспарова и Вернадского были опубликованы сравнительно недавно и просто не успели повлиять на формирование людей старше 40 лет.

М.А. Булгаков, занимающий в списке М.Н. Пряхина лишь 9-е место и имеющий в 3 раза меньше упоминаний, чем Достоевский, в нашем списке делит с ним третье место. С моей точки зрения, это можно объяснить возрастом наших рекомендателей, в частности тем, что в то время, когда они формировались как личности, в школь­ном или студенческом возрасте, общество отк­рывало для себя не публиковавшиеся ранее про­изведения Булгакова и, в связи с этим, шла пере­оценка его роли в русской литературе.

Сравнение первых 25 мест в каждом из спис­ков дает следующие результаты:

В списке педагогов появляются такие авторы, Лондон, Ремарк, Хэмингуэй, что позволяет сде­лать вывод о том, что в школе продолжают рабо­тать своего рода романтики, а появление имен Ахматовой, Цветаевой, Гончарова может гово­рить о некоторой «формальности» подхода учи­телей к составлению списков, о том, что школь­ная программа и звание учителя могут отчасти влиять на выбор книг, упоминаемых как наиболее важные для человека.

Из 25 самых влиятельных авторов списка М.Н. Пряхина 4 ни разу не были упомянуты нашими ре­комендателями: А. Платонов, Т. Манн, Некрасов, Мандельштам. Падение интереса к Некрасову у молодого и среднего поколения достаточно распространено и уже отмечалось в печати. Представляется любопытным в дальнейшем ис­следовать причины такого отношения педагогов к Платонову и Мандельштаму.

Идея составления исповедно-завещательной библиографии, предложенная М.Н. Пряхиным в масштабах страны, несомненно полезна и в рам­ках отдельно взятого коллектива. Главным ре­зультатом этой работы можно считать тот анализ, который каждому необходимо предпринять для составления списка, и ту духовную работу, кото­рую человек проделывает, руководствуясь ре­зультатами анализа.

Важным является осознание воспитывающей и формирующей роли книги в жизни человека; усиление интереса к серьезному чтению художе­ственной, а также философской или научной ли­тературы как результат проделанной человеком работы. И как следствие — повышение интеллек­туального потенциала отдельных личностей и всего коллектива в целом.

Одним из значимых практических результатов исследования оказалось и объединение людей вокруг общей для них идеи осмысления роли чте­ния книг в их жизни, а также осознания единства вкусов и читательских интересов. Осознание это­го единства в условиях кризисного общества мо­жет оказаться тем островком духовной безопас­ности, который позволит людям, преодолев сложности, сплотиться вокруг своих исконных ценностей.

Проанализировав списки наиболее значи­тельных книг учителей школы (среднее поко­ление интеллигенции России) и сравнив их со списками значительных книг людей, внесших конкретный личный вклад в культуру России (старшее поколение), можно сделать выводы о том, что культура нашей страны достаточно устойчива к внешним воздействиям и ядро русского чтения не подверглось значитель­ным изменениям в условиях кризисного общества.

Е.А. ГРОМОВА, заведующая библиотекой гимназии № 192, г. Санкт-Петербург