Бренер О. Восстав из пепелища / О. Бренер // Берег. - 2023. - 24 января. - С. 13.

Дата публикации: .

Освобождение Воронежа от фашист­ских оккупантов, 80-летие которого мы будем отмечать завтра, 25 января - это не только дата, а многолетняя атмосфера в истории горо­да и в судьбе вернувшихся домой воронежцев. Корре­спонденты «Берега» встре­тились с теми, кто пережил эту атмосферу в своем дет­стве, и попробовали воссоз­дать ее хотя бы отрывочно. В этом нам также помог­ла воронежский краевед со­трудник городской библио­теки №2 им. Кольцова Еле­на Устинова и основатель уникальной в стране Галереи советской эпохи Владимир Мальцев.

ЗЕМЛЯНКА И ТРАМВАЙ

Владимир Мальцев:

- Люди, вернув­шись из эвакуации, увидели страшную картину. Глыбы разва­лин, одиночные стены. Уце­левшие обгорелые короб­ки зданий зияли черными проемами. На стенах над­писи «Отстоим!», «Защитим родной город!», «Смерть фа­шистам!». Неповрежденны­ми оказались меньше пяти процентов зданий.Вполне серьезно обсуждался про­ект сооружения областно­го центра на новом месте. Восстанавливать руины представлялось делом слишком дорогим и труд­ным. Однако вскоре после освобождения по разру­шенному городу уже зазве­нели трамваи.Сохранились вот такие фотографии: трам­ваи идут к Заставе - а домов еще нет, из-под земли торчат трубы землянок.

НЕМЕЦКИЙ АППЕНДИЦИТ И СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ

Татьяна Русанова, детский анастазиолог-ревматолог, сегодня глава врачебной династии Русановых:

- Моя мама Анна Андре­евна Руса­нова после войны опе­рировала и наших раненых солдат, и плен­ных немцев. А дома после де­журств рассказывала удиви­тельные истории. Однажды ей привезли пленного немца с острым аппендицитом. Он лежит на операционном сто­ле и кричит: «Вы, профессор, на меня смотрите, а мне нечем заплатить!» Мама ему ответи­ла: «За вас советская власть заплатит». И был еще случай. Мама на дежурстве, читает историю болезни, а потом на минуту отлучилась в коридор. Советские раненые восполь­зовались этой минутой и на костылях прямиком к нем­цу на другой кровати. На­чала завязываться драка. Мама вбежала, всех разо­гнала по кроватям. Но че­рез два дня наш раненый солдат почистил вареное яичко, подошел на костылях к кровати прооперированно­го немца и угощает: «На-ка, поешь яво!» Тот не понимает: «Яволь?» - «Да яво, яво ешь!» - отвечает добродушно совет­ский солдат.

СУХАРИКИ И РЫБИЙ ЖИР

Александр Березянский, основатель группы в соцсетях "Воронеж глазами поколений":

- Бойцы, освобождая Воронеж, вошли в мертвый город. На проспекте Револю­ции стояли остовы трамваев. Помню, как мы, мальчишки, бегали по нашей Республикан­ской улице, рядом со здани­ем фабрики «Работница». Оно стояло разбитым вплоть до 60-х годов. И вот до этих 60-х там в руинах висела детская кроватка. Поэтому что в этих же руинах стоял и ближайший жилой дом. Потом во время разбора завалов там нашли останки нашего солдата. Вспоминаю, как я ходил в круглосуточный садик в районе «Ди­намо». Мы ночью лежали на деревянных козлах, обтяну­тых брезентом - кроватей еще не было, а нянечки на печке грели сухари. И вот мы на цы­почках пробираемся к печке, подворовываем эти сухарики, потом - шмыг под одеяло и грызем их там. Нянечки знали об этом. Думаю, они специаль­но для нас сухарики на печку и подкладывали.

Ольга Березянская (до ок­купации трагедия в Саду пионеров на­всегда отрази­лась на ее лице - двухлетняя Оля во время бомбежки получила пожизненную контузию):

- Самое первое мое детское воспоминание в освобожденном Воронеже - большая комната, абажур с бахромой над круглым столом, на столе керосиновая лампа, а окна чем-то заставлены или забиты. Светомаскировку от­манили только после Победы.
Один полутораэтажный кир­пичный на углу Транспортной и Республиканской стоит до сих пор. Мы, девочки, бегали по развалинам и искали оскол­ки. Что-нибудь красивое от чашек, блюдец для своих игр. А в детском садике ходили в овраг собирать мать-и-мачеху. Воспитатели потом сдавали ее в аптеку. Взамен получали рыбий жир, и нам его давали в обед по целой столовой ложке. Закусывали кусочком хлеба. Ведь после войны в Воронеже встречалось много горбатых детишек - последствия полио­миелита. И очень много было туберкулеза.

ИЯ САВВИНА, ПОРТФЕЛЬ И СОБАЧИЙ ПОДВИГ

Елена Устинова:

- Старожилы рас­сказывают, что в зда­нии противотуберкулез­ной больницы на Фридриха Энгельса одно окно горело всю ночь. Это было окно фтизиатра Натальи Сергеевны Похвисне- вой. Наверное, она там и жи­ла. На работе ночевала, а днем
послевоенном Воронеже от ту­беркулеза. Свои воспоминания о послевоенном Воронеже оста­вила наша землячка народная артистка Ия Саввина. Темным утром она шла по черному, в руинах, проспекту Революции в школу, прижимала потрепан­ный портфель к груди и боя­лась, что из развалин выскочат собаки, волки или мальчишки и заберут у нее такой любимый и важный портфель. Ведь дети были почти беспризорными. Родители почти все время ра­ботали, а потом отрабатывали норму по разбору завалов. Это было гарантией для получения продовольственных карточек.

Александр Березянский:

- Да, мама по дороге на ра­боту на железнодорожный вокзал тоже больше все­го боялась собак. Их, голод­ных, тогда в руинах водилось очень много, стаями. Но при этом мама всегда говорила: ведь это был тоже настоящий собачий подвиг - пережить оккупацию, бомбежки вместе с разрушенным городом без еды и воды, охранять эти за­валы и встретить нас, воро­нежцев, домой.