Бренер О. Помни о нас / О. Бренер // Берег. - 2023. - 5 мая. - С. 157
Известный воронежский историк, педагог Виктор Бахтин обратился в администрацию города и правительство Воронежской области с предложением о меморализации здания по улице 20-летия Октября, 86.... Мы уже писали о трагедии Дома инвалидов в оккупированном Воронеже летом 1942 года. События, произошедшие здесь, стали эпицентром нацистских преступлений в городе и отправной точкой массового уничтожения воронежцев в Песчанном логу - к такому выводу пришел В. Бахтин в ходе работы с рассекречиваемыми архивами в рамках федерального проекта о трагедии гражданского населения в годы войны "Без срока давности".
В ЛИЦАХ И СУДЬБАХ
Эти исследования ученого стали частью другого федерального проекта «Помни о нас» - о жертвах нацистской программы «Т-4», согласно которой уничтожению подлежали граждане любой национальности с инвалидностью.
Изучая в архивах протоколы допросов свидетелей трагедии и виновных в ней, а также списки самих жертв, Виктор Бахтин пришел к выводу, что Дом инвалидов в оккупированном Воронеже - уникальное место в исторической памяти не только нашего города, но и всей России и даже всей Европы. И если события в Песчаном логу - это чудовищное преступление и немыслимая трагедия, то дом №86 по улице 20-летия Октября по мере рассекречивания архивов становится трагедией персонифицированной, в лицах и судьбах воронежцев.
СО ВСЕГО ГОРОДА
Как следует из открывшихся только сейчас послевоенных протоколов допросов, воронежский врач скорой Андрей Белянкин был контужен во время бомбежки, не успел эвакуироваться и по настоянию воронежского хирурга Ребекки Мухиной взялся за
организацию Дома инвалидов в здании бывшего дома коммуны. Мухина рассказала коллеге, что оккупационные власти намерены собрать всех немощных горожан в одном месте. Чтобы позаботиться о людях, воронежские врачи решили создать Дом инвалидов. Так Белянкин с коллегами начинает прием пациентов со всего города. В это здание были свезены 450 человек, включая раненых после бомбежек, незрячих стариков из довоенного Дома слепых и восьмерых детей от полугода до трех лет.
Андрей Белянкин рассказал на допросах об условиях содержания немощных воронежцев. Читать сегодня эти открывшиеся показания тяжело, говорит Виктор Бахтин. Практически никаких медикаментов, питания и питьевой воды. Люди лежали
на полу, санитарки и медсестры подкармливали их, принося что-то из дому. У некоторых пациентов открылся кровяной понос. Самые истощенные умирали.
- За последние годы удалось установить, что практически всех пациентов оттуда вывезли в Песчаный лог, - поясняет Виктор Бахтин.
Согласно открывшимся архивным документам, в Доме инвалидов находилась мать разведчицы Евы Никитиной с позывным «Хорват», работавшей прежде завкафедрой немецкого языка ВГУ. Мать Евы оказалась в первой колонне из 30 постояльцев Дома инвалидов, которых в августе начали вывозить на уничтожение. В этой же колонне - сын известного воронежского профессора, заведующего кафедрой инфекционных болезней мединститута Владимира Вержбловского. Сам Владимир Михайлович был расстрелян во дворе Дома инвалидов в числе других евреев и внешне на них похожих русских.
ИМЯ одного ИЗ ПАЛАЧЕЙ
Но только в нынешнем апреле стало известно имя человека, расстрелявшего людей в этом дворе и хирурга Ребекку Мухину во дворе госпиталя напротив.
- В протоколах допросов, предоставленных мне в архивах ФСБ, полная фамилия убийцы Мухиной вымарана, значится под буквой «П». Показания свидетеля на допросе в архивах Воронежского УФСБ звучат так: по двору госпиталя шла доктор Мухи-
на, «сзади которой на дистанции 5 метров шел украинец с винтовкой по фамилии П. Этот П. прицелился из винтовки, выстрелил в Мухину, которая упала на траву». Но затем, как следует из допроса, тот же П., расстрелявший хирурга, перешел дорогу и
расстрелял евреев во дворе Дома инвалидов. В минувшем апреле Общественная палата РФ опубликовала другую архивную справку, в которой уже всплывает полная фамилия расстрелявшего постояльцев воронежского Дома инвалидов - Петренко. Но из
этого логично можно предположить, что тот же Петренко расстрелял и Ребекку Мухину. Вероятнее всего, он работал
подручным коллаборационистов зондеркоманды 4а Айнзатцгруппы Ц, прибывшей из Курска. Более подробно об этом человеке постараюсь узнать после работы с рассекречиваемыми новыми документами в ближайшее время. Пока лишь известно, что
в Воронеже в помощь зондеркоманде был прислан карательный отряд под командованием Черепова, набранный из жителей города и села Хохол. Пособников после войны удалось арестовать почти всех. Но сама тема соучастия и пособничества советских
граждан в убийстве соотечественников и преступлениях нацизма пока мало изучена, - говорит Виктор Бахтин.
ВСЕ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ
Еще один пласт исследований, которым сейчас занимается воронежский историк - трагедия и подвиг медсестры офтальмологической больницы по фамилии Воронова. Никак не относясь к категории немощных людей, но опекая своих маленьких слепых, эта женщина вместе с ними отправилась на уничтожение в Песчаный лог и, по сути, повторила подвиг Януша Корчака.
- Едва прикоснувшись к этим архивам, уточняя списки жертв и вводя в публичный оборот протоколы допросов, я полагал, что приближаюсь к разгадке бывшего дома-коммуны по улице 20-летия Октября, 86. Но оказалось, что все только начинается, и, под-
нимая пласт за пластом рассекречиваемые документы, мы открываем все новые тайны. Но если наши оппоненты скажут, что весь Воронеж после войны стоит на крови и костях, то теперь я бы принципиально уточнил: Дом инвалидов - одно из тех мест в городе и всей России, где человеконенавистническая идеология нацизма проявилась в наибольшей мере. На федеральном уровне преступные деяния немецко-фашистских захватчиков в отношении мирного населения признаны геноцидом народов СССР. Важно направить усилия на сохранение этой памяти. Например, в Брянске сейчас мемориализуется, а не сносится,
заброшенный завод, который в годы оккупации использовался нацистами как концлагерь. Там будет музей общероссийского масштаба. Дом инвалидов в Воронеже - место не менее достойное нашей общероссийской исторической памяти, - убежден
Виктор Бахтин.
С идеей придания особого статуса этому месту историк намерен также обратиться к депутатам всех уровней. И, вероятно, сначала потребуется именно законодательная инициатива по внесению здания в реестр объектов культурного наследия, чтобы
принять его на государственную охрану с последующей экспертной оценкой возможности реконструкции. Пока дом в такой реестр не внесен. Оно и понятно: архивы рассекречиваются только сейчас, и еще несколько лет назад мало кто догадывался о месте этого дома в нашей общей исторической памяти.