Дьяков Д. Пасынок фортуны / Д. Дьяков // Воронежский курьер. – 2003. – 25 января (№ 9-10). – С. 3-4.
Об этом человеке известно не очень многое. Когда-то, в 30-е годы, он считался одним из наиболее перспективных командиров Красной Армии. Было время, он командовал самым боеспособным стрелковым корпусом Киевского военного округа, который тогда возглавлял легендарный И.Э. Якир. В конце 1936 года М. Антонюка перевели на самостоятельный участок работы, поставив во главе Сибирского военного округа. Через год, когда в СССР начались массовые армейские чистки, столь высокая должность уже воспринималась исключительно как расстрельная. Антонюка арестовали летом 1938 года вместе со всем руководством округа - начальником штаба И. Зиновьевым, членом Военного совета Н. Юнгом, комиссаром И. Павловым. Донос на командующего СибВО Сталину и Ворошилову написал лично начальник Политуправления РККА Л. Мехлис. Главному армейскому стукачу показалась подозрительной фраза «учеба идет нормально», которую Антонюк передал своему другу – арестованному командарму М.К. Левандовскому. За этими словами Мехлису померещился пароль военного заговора (после того, как сигналом к началу мятежа в республиканской Испании стала фраза «Над всей Испанией безоблачное небо», все политические перестраховщики с особым рвением вслушивались и вчитывались в различные слова командиров Красной Армии).
В тюрьме Антонюк держался стойко. Его сильно били, но вины за собой он так и не признал. По этой причине расстрел ему заменили длительным лагерным сроком. Когда началась война, Антонюка освободили по личной просьбе Г.К. Жукова, который остро нуждался в опытных и тактически грамотных генералах. Прямо из лагеря Антонюка отправили в госпиталь, а затем, встретившись со Сталиным и Тимошенко в сентябре 1941 года, он отбыл на северо-западное направление командовать 48-й армией.
Собственно, к моменту прибытия Антонюка на передовую никакой армии уже не было. Мощные удары вермахта в этом районе фронта посеяли панику в советских войсках. Генерал Антонюк принял командование после того, как подразделения 48-й армии сдали немцам Новгород Великий – единственный русский город, который до этого никогда не видел иноземной оккупации. Армия была полностью деморализована, решать какие бы то ни было оперативные боевые задачи с ее составом было уже невозможно. Что мог сделать Антонюк в этой ситуации? Будь на его месте любой другой, даже самый выдающийся командующий, – и он не смог бы сдержать мощный удар элитных частей германской армии. Антонюк был обречен вести тяжелые оборонительные бои, которые не имели никакого шанса на успех. Остатки его армии были разбиты в первой декаде сентября под Гатчиной, которая с ходу была взята мощной танковой группой генерала Г. Рейнгарда. 48-я армия прекратила свое существование. Приказом Ставки 14 сентября она была расформирована. Генерал Антонюк пробыл командармом всего две недели...
Естественно, что столь оглушительное поражение под Ленинградом не принесло Антонюку большой известности и славы. Однако в очередную опалу он не попал. Его перевели в генеральский резерв, а спустя полгода отправили под Тулу, поручив формирование новой 3-й резервной армии. Это была непростая задача: за короткий срок Антонюку предстояло создать боевое подразделение из мобилизованных граждан, не имеющих никакого военного опыта и армейской подготовки.
7 июля 1942 года приказом Верховного Главнокомандующего был сформирован Воронежский фронт. В его состав включили и 3-ю резервную армию, получившую теперь наименование 60-й. Антонюк стал ее командующим. В тот же день ему приказали выдвинуть армию на воронежский участок фронта и занять оборонительный рубеж Землянск – Рамонь. Что и было сделано в довольно короткие сроки.
Однако реальное положение на данном участке фронта заставило по ходу вносить корректировки в планы Ставки.
Первоначально предполагалось использовать армию Антонюка в боях западнее Дона. Увы, выполнить этот приказ было абсолютно невозможно. Действия 40-й армии и особенно ее командующего генерала Парсегова позволили противнику столь стремительно выйти к реке, что запланированная территория дислокации 60-й армии в реальности оказалась уже глубоким вражеским тылом. Командующий фронтом генерал Ф.И. Голиков абсолютно не ориентировался в обстановке, и Антонюк вынужден был самостоятельно ставить перед своими войсками задачу. Генерал отдал приказ: любой ценой остановить врага на естественном водном рубеже. Тактически это нарушало планы Ставки, так как смещало первоначально намеченную полосу обороны влево, ближе к Воронежу.
Ситуация осложнялась еще и тем, что по ходу необходимо было очень быстро произвести перестроение боевого порядка.
12 июля ударная группировка 60-й армии вступила в бой. Для ее солдат и офицеров начался двухнедельный период непрерывных сражений. Сосредоточив почти все свои подразделения в междуречье Дон – Воронеж, Антонюк отдал приказ правофланговым соединениям прочно удерживать восточный берег Дона на участке от Горожанки до Подклетного. Левый же фланг армии командарм рискнул использовать для наступления. Атакуя противника из районов Ямное, СХИ, Отрожка, Антонюк попытался очистить от немцев восточный берег Дона и захватить стратегические переправы у Семилук и Малышева.
14 июля новый командующий фронтом генерал Н.Ф. Ватутин приказал подразделениям 60-й армии осуществлять беспрерывные частные наступательные операции в самом Воронеже, который был занят немцами еще 7 июля. Командование фронтом потребовало от Антонюка полного освобождения города.
Штаб 60-й армии располагался в дремучем лесу северо-восточнее Воронежа. Осевой же линией для проведения атаки Антонюк избрал Задонское шоссе. Обрамленное лесными участками, оно было удобным для скрытного сосредоточения войск и, кроме того, обеспечивало быструю доставку к переднему краю всего необходимого для боя. Однако выполнить приказ штаба Антонюку так и не удалось. Войска 60-й армии заняли лишь район больницы на северной окраине.
Еще одна неудача произошла 19 июля. Командующий фронтом генерал Н.Ф. Ватутин приказал Антонюку разбить противника мощным ударом с запада из района Подгорного в обход Воронежа. Провести эту операцию командарм поручил танковому корпусу молодого генерала И.Д. Черняховского. Однако в самом планировании наступления был допущен серьезный просчет. Дело в том, что Антонюк решил предварить атаку так называемой «ускоренной артподготовкой», когда огонь по обороне противника ведется при незначительной плотности артиллерии. Немецкие же части находились под прикрытием мощнейших укреплений, построенных... советскими войсками еще весной 1942 года. Естественно, что в таких условиях «ускоренная артподготовка» не дала абсолютно никаких результатов. Атака советских войск натолкнулась на мощное огневое сопротивление противника. Наши танкисты понесли огромные потери и были вынуждены отступить.
За невыполнение приказа Антонюк жестко отчитал командира корпуса. Вспыльчивый Черняховский мгновенно отправился в поисках справедливости в штаб фронта, где неожиданно встретил не только командующего Н.Ф. Ватутина, но и начальника Генштаба РККА А.М. Василевского. Им он и выдал всё, что накипело в душе в отношении командарма: Антонюк, мол, совершенно не понимает роли танков, рассматривая их всего лишь как придаток стрелковых дивизий; он мало заботится о поддержке действия танкового корпуса артиллерией и авиацией, и вообще, командарм действует по старинке, совершенно не учитывая опыта войны в применении массированного удара танков... Речь молодого комкора произвела впечатление на начальника Генштаба.
Это был период, когда обострившаяся на фронтах ситуация вынудила Ставку убирать из действующей армии военачальников старой школы, отдавая судьбу страны в руки молодых командиров. Директива об этом, принятая Сталиным в ярости и отчаянии, мгновенно начала осуществляться на всех этажах советской военной машины.
«Наши неудачи сыграли роковую роль в судьбе генерала Антонюка, – вспоминал позже комиссар 17-го танкового корпуса В.Г. Гуляев. – Мне хорошо запомнилось заседание Военного совета армии, на которое были вызваны все командиры и комиссары объединений. Антонюк открыл его со спокойной уверенностью солдата, честно выполнившего свой долг и готового начать всё сначала ради достижения поставленной цели. И как раз в этот момент позвонил по ВЧ Верховный. Командующий прервался на полуслове и поспешил к аппарату. Вернулся он скоро чуть бледный и чрезвычайно взволнованный.
– Черняховский, вас... – Антонюк жестом показал на дверь, за которой находился телефон, связывающий армию прямо с Москвой.
Участники совещания молча переглядывались. Каждый, по-видимому, строил про себя всякого рода догадки. Молчал и Антонюк. Лишь когда вернулся Иван Данилович, он объявил, что Черняховский назначен командующим 60-й армией, и тут же уступил ему свое председательское место..."
В очередной раз генерал Антонюк стал жертвой еще одной масштабной кампании в отечественных вооруженных силах. Злая ирония состояла в том, что дважды назначенный командующим армии в начальный период войны, Максим Андреевич Антонюк оба раза оставался в этой должности всего по две недели...
Естественно, что подобное роковое обстоятельство окончательно погубило его военную карьеру. Неудачники никому не нужны, и с 24 июля 1942 года генерал Антонюк никакого реального участия в войне больше не принимал. Отсутствие боевых заслуг, а также личной преданности Сталину привели к тому, что его имя очень скоро было забыто.