Дьяков Д. Белая ворона Красной Армии / Д. Дьяков // Воронежский курьер. – 2003. – 25 января (№ 9-10). – С. 5-6.
Генерал М. Попов был талантливым полководцем и... неисправимым пьяницей. «Его беда и горе – склонность к выпивке, – писал о М. Попове маршал А.М. Василевский. – Просто было больно смотреть, как он, волевой командир, так бесконтрольно вел себя». Об этом же говорит в своих мемуарах и Н.С. Хрущев: «Попов увлекался выпивкой больше, чем позволяли его здоровье и интересы дела. Он сам знал этот свой недостаток, да и все это знали». И политбюро, и Ставка, и сам Сталин неоднократно пытались перевоспитать генерала Попова. Его персональное дело вновь и вновь возникало на больших партийных собраниях. Генерала примерно наказывали, понижая в должности и звании, но всякий раз, когда на фронте складывалась тяжелая обстановка – спасать положение посылали Попова. Он неизменно справлялся с этим неблагодарным делом, после чего ему, по традиции, возвращали срезанные на погонах звезды, и генерал вновь уходил в запой. Так продолжалось до бесконечности. Было очевидно, что этот незаурядный, блестяще образованный человек, обретал успокоение только на поле боя и впадал в сплошную безнадегу в тылу, где была территория идеологических генералов и идейных политработников.
Маркиан Михайлович Попов происходил из интеллигентного казацкого рода. Он родился 15 ноября 1902 года в станице Усть-Медведицкой бывшей Области Войска Донского. Так уж суждено было, что эта богатая и хлебосольная станица была в то время крупным духовным центром казацкой земли. Чего стоят имена только двух местных уроженцев – больших донских писателей А. Серафимовича и Ф. Крюкова! Их, кстати, породнила и воспитала Усть-Медведицкая гимназия, в которой долгие годы преподавали дед и отец будущего генерала М. Попова.
К собственному образованию генерал всю жизнь относился исключительно серьезно. Он с отличием окончил четыре(!) учебных заведения, из-за чего слыл в Красной Армии чуть ли ни академиком. По этой причине все эти «командиры от сохи» относились к Попову с нескрываемым недоверием: генерал-пьяница обладал широчайшей эрудицией, прекрасно ориентировался в литературе и истории, владел английским языком. Мало у кого из его сослуживцев хватало мужество оценить это, сказав вслед за сыном железнодорожника К. Рокоссовским: «Попов оказался весьма приятным собеседником и здравомыслящим военным руководителем. Он произвел на меня очень хорошее впечатление».
В Красную Армию Маркиан Попов пришел в 1920 году прямо из... библиотеки, где успел поработать некоторое время. Очень быстро стал командиром взвода. Обстоятельно изучал военное дело. К карьере не стремился и по служебной лестнице продвигался не с помощью интриг, а благодаря приобретаемым знаниям и опыту. Характеристики, составленные на Попова командирами и преподавателями военных заведений в 20-30-х годах, пестрят восклицательными знаками: «очень способен», «инициативный и работающий над собой», «хорошо ориентируется в боевой обстановке и быстро реагирует на ее изменения», «хорошо подготовлен», «имеет задатки выдающегося командира»...
Летом 1938 года молодого выпускника Военной академии имени Фрунзе Маркиана Попова направляют заместителем командующего войсками Дальневосточного фронта прославленного В.К. Блюхера. Дальний Восток всегда считался зоной особого риска. При наличии передовой линии (достаточно, впрочем, слабой) у частей Красной Армии здесь практически отсутствовал тыл: на многие километры вокруг простиралась голая степь, а военные городки представляли собой просто скопление землянок. К этому следует прибавить острый дефицит горючего и питьевой воды. Кроме того, солдаты и офицеры РККА абсолютно не имели опыта ведения боевых действий в степях и пустынях. Зато этим опытом вполне владели японцы.
В июле 1938 года части Квантунской армии перешли границу возле озера Хасан и захватили сопки Безымянную и Заозерную. Первая попытка выбить оттуда японцев закончилась для советских войск неудачей. Лишь неделю спустя армия Блюхера сумела разбить противника, потеряв в полтора раза больше бойцов, нежели японцы.
Блюхера срочно вызвали в Москву, отстранили от командования округом и арестовали. Попова назначили начальником штаба армии, а затем - командующим. В этой должности он принял участие в самом крупном до Второй мировой войны столкновении советских и японских войск возле озера Хасан. Общее командование Красной Армией в этих боях осуществлял Г.К. Жуков, во главе ударной армии стоял М.М. Попов. Красная Армия развернула мощное наступление, японская группировка была очень скоро окружена и разгромлена. Потери были несопоставимы: японцы потеряли убитыми около 25 тысяч человек, советские войска – 7974 человека.
Важность этой победы в истории СССР трудно переоценить: Квантунской армии было нанесено столь тяжелое поражение, что она так и не осмелилась напасть на нашу страну вместе с Германией, и мы избежали войны на два фронта.
После столь сокрушительной победы Жуков, получив свою первую «Золотую Звезду», отправился командовать Киевским особым военным округом, а Попов, награжденный орденом Ленина, возглавил Ленинградский военный округ. В этой должности он и встретил известие о нападении Гитлера на СССР...
«М.М. Попов во время войны то повышался по служебной должности, то спускался ниже. Начав войну командующим войсками Ленинградского фронта, он заканчивает ее начальником штаба того же фронта, – писал позже маршал А.М. Василевский. – То же самое происходило и с его воинскими званиями. В войну вступил в чине генерал-лейтенанта, в 1944 году получает звание генерал армии, а заканчивает войну генерал-полковником. И все это при его исключительных способностях, при том, что он был разносторонне образованным военачальником, интересным собеседником и очень добрым человеком». О причинах столь крутых карьерных зигзагах генерала Попова уже говорилось. Добавить к сказанному нечего.
Под Воронежем Маркиан Михайлович Попов появился в самый драматичный момент отступления войск Красной Армии. За год войны он уже успел побывать командующим двумя фронтами, после чего его понизили до должности командарма. Войска сформированной им 61-й армии довольно успешно держали оборону на Волховско-Брянском направлении Западного фронта. Когда в июне 1942 года горе-командарм М.А. Парсегов бросил на растерзание воронежской группировке противника свою 40-ю армию, Ставка прислала в наш город генерала Попова. Воинское подразделение, которое ему предстояло возглавить, существовало, по сути дела, уже только на бумаге. Фактически же 40-ю армию необходимо было создавать заново.
Поразительно, но уже к 10 июля Попову удалось собрать свою армию, увеличив ее численность до 20 тысяч человек. Частично это были бойцы, вышедшие из окружения, в основном же – маршевые подразделения и укомплектованные соединения, прибывшее под Воронеж из тыла. После нескольких дней панического отступления 40-я армия наконец-то получила приказ своего нового командарма и заняла полосу обороны в устье реки Воронеж. В последовавших затем позиционных боях Попов сумел измотать немцев и перейти в контрнаступление, захватив дорогу из Острогожска на Воронеж. Затем ударами из районов Придача, Песчанка, Таврово 40-я армия сумела выйти к поселкам 1 Мая и Труд.
Вскоре ударная группировка генерала Попова перешла в наступление на центральную часть Воронежа. В историю это сражение вошло как бои на Чижовском плацдарме.
Немецкая группировка войск под командованием генерала Блюма захватила Чижовку еще 7 июля, сделав поселок мощным опорным пунктом. Это был очень выгодный тактический рубеж, с которого можно было визуально контролировать всё низменное левобережье города. Отсюда же, с чижовских гор, гитлеровцы вели обстрел железнодорожной линии на участке Придача – Масловка. Высоты опоясали несколько рядов траншей с развитой системой ходов сообщения. Блиндажами и дзотами, проволочными и минными заграждениями. Под огневые точки немцы приспособили подвалы и погреба, фундаменты домов и все каменные постройки. В таких условиях командарму Попову было приказано атаковать группировку генерала Блюма и захватить Чижовский плацдарм.
10 августа командующий 40-й армией прибыл на наблюдательный пункт, оборудованный в здании электростанции Придача. Отсюда он осуществлял непосредственное руководство операцией.
Прежде всего Попову удалось успешно использовать фактор внезапности. Для этого он приказал соорудить подводную переправу через реку Воронеж. Ее построили ночью из обломков железобетонных конструкций, взятых в разрушенных корпусах ВОГРЭСа. По этой переправе, покрытой полуметровым слоем воды, ночью на правый берег были переброшены танки, пушки, грузовики и повозки. Утром 12 августа ничего не ожидающий противник обнаружил у себя под носом наступающую советскую технику. Немцы понесли потери, и, кроме того, управление войсками оказалось дезорганизованным.
Однако советские танкисты, равно как и пехота, находились в явно невыгодном положении. Они наступали снизу вверх по открытому пространству. Немцы же, преодолев растерянность, в полной мере стали использовать свое господствующее положение на местности и прочные каменные постройки. Прицельным огнем они наносили атакующим войскам Красной Армии серьезный урон. К третьему дню атаки стало ясно, что ударная группировка 40-й армии исчерпала свои наступательные возможности, и командарм Попов отдал приказ о переходе к обороне. За несколько суток боев войска Красной Армии сумели добиться первых успехов в воронежском сражении. Подразделения армии генерала Попова поднялись на чижовские высоты, овладели важным стратегическим плацдармом в правобережной части города. Попытки противника вернуть потерянные на Чижовке позиции успеха не имели.
В конце сентября директивой Ставки Воронежскому фронту было приказано перейти к обороне. Необходимо было сконцентрировать главные силы южнее, на Сталинградском направлении, где ожидалась масштабная операция по разгрому противника. Сталин срочно отозвал М. Попова с Воронежского направления и назначил его заместителем командующего Сталинградским фронтом с одновременным руководством 5-й ударной армией. Впереди оставались еще долгие годы войны, которые будут сопровождаться новыми взлетами и обидными падениями Маркиана Михайловича Попова.
После Сталинградской операции, за которую он получит очередной орден Ленина и уйдет в глубокая запой, Попова в воспитательных целях на два месяца отправят в тыл – командовать Резервным фронтом. Потом, когда возникнет напряженная обстановка под Курском, его назначат командующим Брянским фронтом. Его солдаты с честью пройдут испытания Курской дугой, будут освобождать Орел и Брянск. Потом М. Попов будет последовательно руководить войсками Прибалтийского и 2-го Прибалтийского фронтов. Этот период совпадет с освобождением Карелии и Прибалтики.
В апреле 1944 года, когда в исходе войны уже мало кто сомневался, на Попова окончательно махнут рукой и отправят в штаб Ленинградского фронта, который он и будет возглавлять до самой Победы.
После войны генерал М. М. Попов десять лет будет командовать малочисленными войсками сначала Львовского, а затем Таврического военных округов. Когда к власти в стране придет Н.С. Хрущев, он вспомнит о Попове, с которым не раз встречался на фронтовых дорогах. Маркиан Михайлович будет назначен начальником Главного штаба – заместителем главкома сухопутными войсками советских вооруженных сил. На этот же период придется и самый, пожалуй, неблаговидный поступок генерала Попова. Он станет тем самым человеком, который в октябре 1957 года донесет Хрущеву о словах Жукова «я обращусь к армии, и она меня поддержит», после чего и начнется опала народного маршала...
Этот поступок не имел никаких карьерных последствий для Попова. Более того, он стал еще больше пить, и по этой причине был вскорости отправлен в отставку.
Накануне 20-летнего юбилея Победы о генерале Попове вспомнили и присвоили его звание Героя Советского Союза «за умелое командование войсками в годы Великой Отечественной войны».
Последние годы жизни он окончательно спился, и в апреле 1969-го в состоянии пьяной депрессии покончил собой...