Кадыров В. Адъютант Лизюкова / В. Кадыров // Воронежский курьер. - 2005. - 23 апреля. - С. 4.
Памятник, поставленный адъютанту, - явление исключительное в мировой практике. В мирное время должность адъютанта справедливо считается «тепленьким местечком», на которое всевозможными путями пробираются подхалимы. Строевые офицеры, тянущие военную службу в отдаленных гарнизонах, адъютантов, как правило, презирают. Однако в военное время, на фронте, осо- бенно в боевой обстановке, отношение к адъютантам резко меняется. Боевой командир предпочитает иметь рядом с собой храброго, надежного, опытного помощника, а не паркетного шаркуна.
На войне командир лично подбирает себе адъютанта, зачастую по своему образу и подобию. Адъютант становится как бы зеркальным отражением своего командира. Но боевых офицеров эта должность не прельщает, даже если служит их карьерному взлету, и они в этой должности обычно не задерживаются. Так уж устроен боевой офицер, даже штабная работа ему бывает в тягость, а что говорить об обязанностях адъютанта? Во всяком случае, такое отношение к должности адъютанта мы встречаем в отечественной художественной литературе. У Льва Толстого в романе «Война и мир» князь Андрей Болконский служит адъютантом у М.И. Кутузова исключительно потому, что тот является выдающимся полководцем. Однако он явно тяготится этой должностью в штабе Кутузова и всегда стремится уехать с поручениями к месту боя. В 1805 г., в сражении под Аустерлицем, выполняя приказ Кутузова, он, по сути, действует как боевой офицер и в бою получает ранение. В 1812 г., в ходе Отечественной войны, князь Болконский после предложения Кутузова вторично стать его адъютантом предпочел стать командиром пехотного полка. Кутузов удерживать его не стал и тем самым выразил отношение боевого фельдмаршала к должности адъютанта. По сути, это позиция писателя Толстого, в прошлом боевого офицера. У Д. Фурманова в повести «Чапаев» Петр Исаев - скорее не адъютант, а «порученец» В. И. Чапаева. Кстати, именно так в то время официально именовалась должность адъютанта. П. Исаев был награжден орденом Боевого Красного Знамени, который тогда был единственным в РСФСР и выдавался исключительно за боевые заслуги. Чапаев и Исаев погибли в одном бою, почти одновременно. Народная молва никогда не разделяет их даже в анекдотах. В трилогии К. Симонова «Живые и мертвые» Синцов становится адъютантом командарма Серпилина лишь после тяжелого ранения руки. Однако после гибели Серпилина Синцов все-таки возвращается на должность начальника штаба полка на фронте. Симонов тоже следует сложившейся в отечественной литературе традиции... Остановимся на этом.
В своей статье «Тайна двух могил» («ВК», 18 декабря 2004 г.) П. Попов пишет об обелиске генералу Лизюкову в селе Медвежье и вскользь упоминает, что в Большой Верейке он «увидел еще один надгробный памятник-фантом», поставленный в память об убитом адъютанте генерала. По сведениям местной администрации, «тела адъютанта и здесь точно нет». Имени адъютанта автор статьи не указывает, для него упоминание о надгробии адъютанта не более чем курьезный случай. Однако памятник адъютанту А И. Лизюкова поставлен всерьез и существует до сих пор. Адъютант обязан постоянно находиться рядом со своим командиром. Если он был убит в бою, то логично предположить, что где-то в районе села Большая Верейка погиб и сам генерал-майор А.И. Лизюков. Однако это противоречит имеющимся сведениям о гибели А.И. Лизюкова. Кроме того, нигде не упоминается о том, что в последнем бою А.И. Лизюкова рядом с ним был адъютант. Мало того, об адъютанте Лизюкова в это время никто из очевидцев событий вообще не упоминает. Складывается впечатление, что в это время у Лизюкова вообще не было адъютанта. И тем не менее памятник адъютанту А.И. Лизюкова стоит, и это факт, который нуждается в объяснении.
Так кто же был адъютантом А.И. Лизюкова?
29 августа 1941 г. полковник А.И. Лизюков вступил в командование 1-й Московской мотострелковой дивизией. Как пишут Д. Ро- динский и Н. Царьков в своей книге «Повесть о братьях», изданной в 1976 г. в Москве, в серии «Герои Советской Родины», в это время у А.И. Лизюкова и появляется адъютант Владимир Пендак. «Младший лейтенант Пендак недавно стал адъютантом комди- ва, да и звание ему присвоили недавно. Он служил рядовым красноармейцем в Московской дивизии с первого дня войны, ходил в разведку, приводил «языков» и мечтал стать танкистом. Это была его давняя довоенная мечта. Он даже пытался поступить в танковое училище, но не приняли: рост у него 185 сантиметров, для танка, сказали, великоват. И хотя адъютантская служба никогда не привлекала его, новое назначение он принял охотно: слышал о Лизюкове много героического, знал, что он танкист, и верил, что рано или поздно Александр Ильич вернется в танковые войска и уже, наверное, его заберет с собой».
...Пендак был ранен еще в Наро-Фоминске, тогда же Лизюков представил его к ордену Красного Знамени. В наградном листе записано: «Тов. Пендак при выполнении боевого задания был ранен в руку, но, отказавшись отправиться в госпиталь, до последних дней находился при исполнении своих обязанностей». Уточним, речь идет об адъютанте командира дивизии полковника А.И. Лизюкова. Такой адъютант А.И. Лизюкову вполне подходил, поэтому неоднократные рапорты Пендака с просьбой отправить его в боевое подразделение он постоянно оставлял без последствий. Ставший лейтенантом В. Пендак больше десяти месяцев был адъютантом у ставшего с 10 января 1942 г. генерал-майором А.И. Лизюкова. У боевого генерала был такой же боевой адъютант. Другого Лизюков рядом с собой держать не стал бы. Лизюков стал командующим 5-й танковой армией, а Пендак - адъютантом командарма. В. Пендак оставался адъютантом А.И. Лизюкова до 18июля 1942 г. В этот день по указанию Ставки командарм А.И. Лизюков подписал свой последний приказ о расформировании 5-й танковой армии. По решению Ставки он становится командиром 2-го танкового корпуса, это было понижение в должности. Лизюков не захотел, чтобы вместе с ним понижался в должности и его адъютант. Вот что написано в книге «Повесть о братьях»: «...Он позвал адъютанта Владимира Пендака. - Теперь разберемся с тобой. Давай рапорт. Давай, давай. Знаю, в кармане носишь. Пойдешь командиром отдельного танкового батальона. Думаю, справишься. Приказ сегодня будет». Находясь в самый последний день в должности командарма, Лизюков подписал приказ, согласно которому его бывший адъютант получил назначение, о котором, несомненно, и мечтать раньше не мог. Ведь Пендак вообще-то танкистом не был и никогда не командовал ни танковым взводом, ни танковой ротой. Это, безусловно, большой скачок в его военной карьере. Ведь командир отдельного танкового батальона подчинялся не командиру танковой бригады, а непосредственно командиру танкового корпуса, то есть самому Лизюкову. Несведущие в военном деле люди так могут воспринять это с точки зрения сегодняшнего дня: генерал «устроил» своего бывшего адъютанта на «теплое местечко». Но на фронте место это не «теплое», а «горячее». Лизюков, вероятно, учитывал и то, что он сам вовремя не отпускал адъютанта, хотя тот неоднократно подавал рапорты о направлении его в строй. Назначая же Пендака командиром отдельного танкового батальона, Лизюков брал ответственность за такое назначение на самого себя. Пендак остался как бы «под присмотром» Лизюкова, и генерал мог при возникшей необходимости прийти ему на помощь. Так что решение Лизюкова было продуманным, а не спонтанным. Боевые действия на войне протекают по ее законам. Иногда правила войны находятся просто за пределами логического мышления человека. В. Пендак командовал танковым батальоном не более 5 дней (18 - 23 июля 1942 г.) и погиб в бою. Батальон под его командованием сразу же попал в тяжелую боевую обстановку, которая в это время сложилась в полосе действий 2-го танкового корпуса под командованием A.И. Лизюкова. Вот как об этом написано в книге «Повесть о братьях»: «Корпус понес большие потери, не достигнув своей цели. 89-й танковый батальон, прорвавшийся далеко вперед, оказался в окружении, вел тяжелый и неравный бой; с ним никак не удавалось установить связь. Лизюков приказал Владимиру Пендаку атаковать на левом фланге, отвлечь на себя как можно больше танков врага, а сам решил в это время ударить в центре и выйти к окруженному батальону, чтобы вместе с ним громить врага с тыла. Этот план осуществить не удалось: батальон Пендака попал под сильный артиллерийский огонь, атака захлебнулась. Владимир Пендак в этом бою погиб».
Можно предположить, что это произошло недалеко отсела Большая Верейка. Возможно, комбат B. Пендак, будучи, безусловно, человеком отважным, оказался в самой опасной точке боя,компенсируя храбростью недостаток командного опыта. Несомненно одно - В. Пендак пал в бою за Родину, а на Руси издавна повелось, что «мертвые срама не имут». 23 июля 1942 г. погиб в бою А. И. Лизюков. В. Пендак погиб немного раньше. Как он был убит и где захоронен, неизвестно. Из имеющихся сведений вытекает, что он был единственным адъютантом А.И. Лизюкова, таковым и остался. Нет никаких свидетельств, что у А.И. Лизюкова с 18 по 23 июля 1942 г. появился другой адъютант. Скорее всего, его попросту не успели подобрать и назначить. В судьбах А.И. Лизюкова и его адъютанта В. Пендака есть много общего. 18 июля 1942 г. они расстались и почти в одно время оба погибли в бою спустя каких-то пять дней. Обстоятельства гибели обоих, места их захоронения пока остаются невыясненными. Не вызы вает сомнения только то, что они покоятся недалеко друг от друга на воронежской земле. У обоих нет могил, но в честь обоих установлены памятники...
Военным уставом определено, что адъютант обязан находиться вместе со своим командиром. Судьбе было угодно, чтобы даже их останки находились недалеко друг от друга. Смерть так и не сумела разлучить их.