Кривкин А. Три подвига Воронежа // Воронежский курьер. – 2000. – 22 января. – С. 5.
Как мы уже сообщали, недавно возбуждено ходатайство о присвоении Воронежу звания «Город-герой». Сегодня мы представляем слово члену инициативной группы Алексею Прокопьевичу Кривкину. Он желает доказать всем сомневающимся, что отсутствие столь высокого звания – историческая несправедливость.
Провал плана “Блау”
Передо мной лежит план-схема Воронежа - города, в котором прошли мои детство и юность. Далеко за пределы довоенных окраин шагнули массивы новых жилых кварталов Севера, Юго-Запада и Левобережья, вместо широкой поймы реки появилось море. Глаза пробегают по знакомым с малых лет названиям старых улиц, память вызывает самые светлые воспоминания детства... Но среди этих названий встречаю и другие: площадь Черняховского, улицы Куцыгина, Вавилова, Лидии Рябцевой, Лизюкова, Вайцеховского, Куколки- на, 60-й Армии, Народных ополченцев. И тотчас представляю страшные для Воронежа и для всей России месяцы 1942 года, когда огненный смерч войны ворвался в наш старинный город. Воронежу пришлось первым принять на себя удар второго летнего наступления немецко-фашистских войск выстоять под ним и изначально сорвать планы верховного командования противника. Наш город сделал второе генеральное наступление практически последним.
Давайте вспомним, как это случилось...
После разгрома немецких войск под Москвой и успешной зимней кампании I942-1943 года достигнутой ценой значительных потерь, у нашего Верховного Главнокомандующего возник, мягко выражаясь, неоправданный оптимизм. В целом Сталин согласился с .предложенным Генеральным штабом планом ведения активной стратегической обороны в летние месяцы 1942 года. Тем не менее, вопреки возражениям Шапошникова и Жукова, он весьма благосклонно согласился с предложениями командующих несколькими фронтами - о проведении наступательных операций в Крыму и на Харьков. В результате, после трех неудачных попыток нашего наступления в Крыму, в атаку перешел противник. Наши войска оставили Керчь и с большими потерями эвакуировались на Таманский полуостров. 4 июля после 250 дней героической обороны был оставлен и Севастополь. Еще более трагически закончилось продолжавшееся с 12 по 24 мая сражение под Харьковом. Противнику удалось выйти в глубокий ТЫЛ фронта и, соединившись у Балаклеи, окружить нашу ударную группировку. И инициатива вновь перешла в руки противника. За месяцы, прошедшие со времени Московской битвы, фашистская Германия сумела оправиться и хорошо подготовиться к проведению второй летней кампании. Ее силы увеличились на 35 дивизий. Всего к лету 1942 года на Восточном фронте находились 178 немецких дивизий и 4 воздушных флота. Помимо этого, Красной армии противостояли еще 39 дивизий и 12 бригад, а также воздушные силы союзников Германии. Противник имел превосходство и в численности личного состава, и в авиации. При некотором преимуществе в количестве танков наша армия еще существенно уступала в качественных характеристиках этих машин. Генеральный план германского главнокомандования “Блау” ставил цель: достичь решающего исхода войны в результате нанесения удара на юг. Планировались действия двух сильнейших армейских группировок: группы “Б” (генерал-фельдмаршал Бок) в составе армейской группы “Вейхс” и 6-й армии генерала Паулюса и группы “А" (генерал- фельдмаршал Лист). Группа “Вейхс" собиралась сделать прорыв на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов, окружить и уничтожить совместно с 6-й армией нашу 40-ю армию, молниеносно захватить Воронеж. Далее танковые и моторизованные соединения должны были двинуться вдоль левого берега Дона на соединение в районе Кантемировки с 6-й армией - для окружения и уничтожения основных сил Юго-Западного фронта. Далее дорога на Сталинград была бы открыта. Его предполагалось захватить “с ходу”! Одновременно планировались и удары через захваченный Воронеж на Рязань и на Саратов, и широкое наступление группы “А" на Кавказ, с выходом через перевалы в Закавказье. Над Родиной вновь нависла смертельная опасность!
Трагедия Воронежа началась раньше. Уже с начала июня, в ходе подготовки к наступлению, участились воздушные налеты на город. 13 июня прорвавшийся в город фашистский пират сбросил свой смертельный груз в сам самом центре: бомба упала в сад Пионеров на проспекте Революции, около ста детей погибли. Этот день навсегда останется для воронежцев днем траура. С ночи 27 июня воздушные налеты становились все более массированными. Теперь бомбардировки с воздуха велись уже не по отдельным объектам, а по жилым кварталам. Сконцентрировав силы, значительно превосходившие наши, в ночь на 28 июня части армейской группы “Вейхс” перешли в наступление на Воронеж. 30 июня начали движение части 6-й армии. Прорвал нашу оборону, ударом на район Горшечное - Старый Оскол противник сумел окружить часть нашей 40-й армии и двинулся к Дону. Истекая кровью, задерживаясь на каждом рубеже, 40-я армия вынужденно отступала. Бои шли уже под Ниж- недевицком, Синими Липягами, Хохлом и Репьевкой. Уже не имея возможности прорваться к Воронежу, части 40-й армии выходили к Дону севернее и южнее города. Завязались ожесточенные бои за переправы. 3 июля начался артиллерийский обстрел переправы у села Малышево, шли перестрелки у Юневки и Петино. Немногочисленные подразделения прикрывали переправы на время прохода отступающих частей и беженцев. К середине дня немцы ворвались в Юневку, в тот же день их танки вышли к Семилукам и к Гремячьему. Угроза нависла над Воронежем. Начиналась борьба за сам город. В своих воспоминаниях “Над картой былых сражений” генерал армии М.И.Казаков, бывший начальник штаба Брянского фронта, пишет, что 3-4 июля судьба города оказалась предрешена. Сил, необходимых для организации надлежащей обороны, не было. Еще раньше, после возникновения тяжелейшей обстановки на Юго-Западном фронте (из-за неудачного исхода сражения под Харьковом), командующий фронтом С.К.Тимошенко переместил свой штаб из Воронежа в Калач, наш город отошел в полосу Брянского фронта, точнее, оказался на стыке двух фронтов без должного прикрытия. Вслед за командующим переместились к югу и различные подразделения, замена же от Брянского фронта не поступила. Создавшимся положением был предельно обеспокоен городской комитет обороны. К командующему фронтом генералу Ф.И.Голикову обращались, выезжали и первый секретарь обкома партии В.И.Тищенко, и военком гарнизона П.П.Лисин. Но им... дали рекомендацию обходиться своими силами и пытаться задержать хотя бы часть формирований Юго-Западного фронта в городе. Еще издали приказ о создании Воронежского боевого участка-единицы, не предусмотренной никакими действовавшими воинскими канонами. Командование участком возлагалось на полковника И.Е.Глатоленкова. Ему подчинили все воинские части, дислоцировавшиеся в городе. Но ведь частей, способных удержать город, здесь уже практически не было! А командиры немногих оставшихся подразделений имели на руках противоположные приказы своих прямых начальников - о перемещениях в другие места. Сложилась парадоксальная ситуация. Довольно сильную оборонительную полосу, которую сооружали трудящиеся города и военно-инженерные подразделения еще с осени 1941 года, - с дотами, дзотами, противотанковыми рвами и заграждениями - занимать было некому! 2 июля в Воронеж прибыл - по приказу Сталина - командующий фронтом. Единственное, что смог сделать Голиков, - издал приказание: снять с передовой, под Ельцом, два артиллерийских полка и срочно отправит их в Воронеж. В районе Воронежа оказалась 282-я стрелковая дивизия генерал-майора Улитина. Не закончившая еще учебной программы, не имевшая тяжелого стрелкового вооружения, она заняла оборонительный рубеж на левом берегу Дона. Сзади нее содрогался от воздушных бомбардировок горящий Воронеж. Начиная с 1-2 июля эти бомбардировки стали непрерывными, в городе возникали многочисленные пожары, выходило из строя энерго- и водоснабжение. Пожарные и аварийно-восстановительные команды действовали круглосуточно, им активно помогали рядовые горожане. Из прифронтового Воронеж превратился во фронтовой. Однако до первых чисел июля предприятия, учреждения, городской транспорт и торговые точки продолжали работать.