Итак, начался следующий этап сражения. Задача: не дать врагу расширить захваченный плацдарм и овладеть левобережьем. Активной обороной сковать максимум фашистских сил.
А превосходящие силы противника все приближались и приближались. Но значительно медленнее, чем это предусматривал план «Блау». Для непосредственной обороны города у Глатоленкова оставались несколько малочисленных, слабо вооруженных батальонов, два эскадрона 11-го запасного кавалерийского полка (с карабинами и шашками) и бронепоезд, который ходил на участке Отрожка - Олень-Колодезь. Вот и все, что смог выставить город для своей защиты.
Тем не менее, он получил возможность немного выиграть во времени, задержать противника до подхода подкрепления. К исходу 5 июля противник вплотную приблизился к окраинам Воронежа, но одновременный прорыв в город с двух направлений был сорван. Именно 5 июля начальник штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Гальдер записывал в служебном дневнике: “Есть опасность того, что 24-я танковая дивизия и дивизия “Великая Германия” серьезно истощат свои силы, наступая на хорошо подготовленный к обороне и укрепленный Воронеж”. На самом же деле не “хорошая подготовленность”, а героизм и стойкость нескольких обескровленных подразделений продолжали задерживать лавины фашистских танков и пехоты!
А наши резервы все еще находились в пути. Лишь первые подразделения 18-й танковой армии генерала Черняховского начали прибывать в Воронеж. Но обстановка не позволила сконцентрировать их для мощного удара и вынудила направлять отдельные батальоны на поддержку истекающего кровью 498-го полка - в район Подклетного и Подгорного. В ночь на 2 июля городской - штаб обороны принял решение ; о массовой эвакуации. И с утра следующего дня из города через речные мосты устремились тысячи жителей. Их централизованный вывоз исключался. Лишь в первые дни эвакуации удалось вывезти по железной дороге 17 тысяч учащихся ремесленных училищ и 22 тысячи женщин и детей. Позже участок Ю.-В.ж.д. до станции Графская оказался сплошь забитым составами с эвакуируемыми предприятиями и воинскими эшелонами. Многие учреждения и жители целых кварталов пешком, колоннами, уходили через Придачу, Новую Усмань и Отрожку, двигаясь в Анну, Рогачевку, Верхнюю Хаву, Панино и в Борисоглебск. Под непрерывными бомбежками круглосуточно работали городской штаб обороны, горком и райкомы партии. И лишь 5 июля их последние оперативные группы покинули город. Этот день был особенно тяжелым: над Воронежем за 18 часов светового времени побывало свыше 1100 немецких самолетов, они сбросили 12 тысяч фугасных и зажигательных бомб. Несмотря на то, что с 28 июня по 5 июля противник потерял 325 истребителей и бомбардировщиков, продолжалось уничтожение нашего города. К утру 6 июля начали подходить первые советские резервные соединения. Однако их направили к Дону: севернее Воронежа - 259-ю дивизию, южнее - 146-ю дивизию. Сам же город по-прежнему должен был обороняться своими силами - и он продолжал обороняться...
И не зря. Более чем трое суток преодолевали несколько считанных километров от Малышево до южных окраин Воронежа немецкие танки и автоматчики. После неудачной попытки выхода на Вогрэссовскую дамбу танки с десантом направились было к Чернавскому мосту, но их контратаковали танки нашей 110-й бригады, и они отошли к военному городку, где их окончательно добили. Тем не менее, в 20 часов Чернавский мост был взорван нашими саперами - они приняли свои танки, спускавшиеся по улице Степана Разина, за вражеские! Оказался поврежденным бомбами и Вогрэссовский мост. Теперь осажденный город мог сообщаться с левым берегом только через железнодорожные отрожские мосты. Непрерывные яростные атаки противника были следствием столь же непрерывных требований Берлина и самого Гитлера о немедленной переброске танковых дивизий на юг. Однако высвободить их из-за упорного сопротивления защитников Воронежа было невозможно. Известие о полной эвакуации города, принятое в Берлине и за готовность к отходу наших войск, позволило отменить предыдущий запрет фюрера на продолжение штурма. Гитлер приказал взять Воронеж, но при условии оставления его защитниками. Как же нужны были ему дивизии и корпуса Вейхса для поворота на юг! К ночи атаки противника возобновились. Он вошел на Чижовку. Остатки частей 110-й танковой бригады, 498-го полка и подразделений 3-й дивизии ПВО отступили в город, а 287-й полк НКВД получил приказ отойти на левый берег. Через оголившийся участок обороны противник проник в центральные районы города, проник к вокзалу “Воронеж-Н” и после двухчасового боя овладел им. В 3 часа ночи, сосредоточившись у Чернавской дамбы, на правый берег начали переправляться 287-й полк НКВД и подразделения подходившей 6-й дивизии. Поддержать атаку должен был и 41 -й полк. Предполагалось очистить от противника центральные кварталы и соединиться с левым флангом западного сектора. Удалось очистить улицы Степана Разина, Пролетарскую и Большую Чернавскую, Петровский сквер и Первомайский сад, началось продвижение войск к центру по проспекту Революции, Никитинской и Кольцовской улицам. Выбили немцев с улиц Карла Маркса и Володарского, дойдя с жаркими схватками до улицы 20- летия Октября. Так удалось не только вернуть часть правобережья, но и ослабить сильнейший натиск противника на западный сектор битвы со стороны Подгорного и Подклетного. Но уже к 11 часам утра 7 июля немцам удалось овладеть Подклетным и войти в Фигурную рощу. К 13 часрм остатки 605-го полка отошли к аэропорту. Несколько позже фашисты попытались ворваться в город по дороге Подклетное-Воронеж, но вновь были отбиты батальонами 233-го полка. Тогда начались атаки на Подгорное. К 19 часам противник овладел селом, однако тут же началась наша контратака. Бились подразделения 121-й дивизии генерала П.М.Зыкова и 18-го танкового корпуса генерала И.Д. Черняховского. К 22 часам мы вновь овладели Подгорным и перехватили дорогу Подклетное - Воронеж. В этот же день, оценив значение сражения, Ставка Верховного Главнокомандующего создала новый фронт - Воронежский, вывела его из состава Брянского фронта. В его состав были включены, кроме 40- й армии, 3-я и 6-я резервные (ставшие 60-й и 6-й действующими), 2-я воздушная армия, а также 4-й, 17-й, 18-й и 25-й танковые корпуса. Командующим фронтом назначили генерал- лейтенанта Ф.И.Голикова. Перед ним поставили задачу: очистить от противника восточный берег Дона и прочно закрепиться там. Однако 8 июля крупные силы противника вновь перешли в наступление. Наши войска вновь оставили Подгорное. После ожесточенных схваток в районе вокзала “Воронеж-Г, областной больницы, Петровского сквера остатки наших частей отступили. Ранним утром 10 июля наша южная группа атаковала район кирпичного завода (территория нынешней ул.Вокзальной), завязала бой на юго-восточной окраине города - СХИ. В это же время в СХИ ворвались и бойцы северной группы. Особенно упорно сопротивлялись гитлеровцы, засевшие в главном корпусе института. Бой продолжался шесть часов. 10 июля стало днем первой победы Воронежа. 11 июля успех удалось развить при поддержке подошедшего в город 475-го отдельного тяжелого танкового батальона. Противника выбили из Ботанического сада и Березовой рощи, отбросили от железнодорожных мостов на 3-4 километра. Но главное мы перехватили инициативу. С этого момента в захваченной части города оборонялись уже гитлеровцы.
Так закончился начальный этап сражения, в котором Воронеж совершил свой первый подвиг - сорвал план “Блау”. Еще в первые дни обороны города, во время ночной вылазки, чекисты 233-го полка захватили особо секретный документ - оперативную карту. На ней острие стрелы наступления на Воронеж, пронизав город, раздваивалось на Рязань и на Саратов. Героическая оборона города отвела от Родины эту смертельную угрозу. С горечью пишет об этих днях один из виднейших штабистов фашистской Германии - генерал К.Типпельскирх: “Дальнейшее наступление было затруднено, так как левое крыло, которое по первоначальному плану должно было продвинуться через Воронеж на Саратов, застряло у Дона”. Воронеж обломал все стрелы. И стал первым городом, из-за которого генеральное немецкое наступление потерпело крах.
Как мы уже сообщали, недавно возбуждено ходатайство о присвоении Воронежу звания «Город-герой». Сегодня мы представляем слово члену инициативной группы Алексею Прокопьевичу Кривкину. Он желает доказать всем сомневающимся, что отсутствие столь высокого звания – историческая несправедливость.
Провал плана “Блау”
Передо мной лежит план-схема Воронежа - города, в котором прошли мои детство и юность. Далеко за пределы довоенных окраин шагнули массивы новых жилых кварталов Севера, Юго-Запада и Левобережья, вместо широкой поймы реки появилось море. Глаза пробегают по знакомым с малых лет названиям старых улиц, память вызывает самые светлые воспоминания детства... Но среди этих названий встречаю и другие: площадь Черняховского, улицы Куцыгина, Вавилова, Лидии Рябцевой, Лизюкова, Вайцеховского, Куколки- на, 60-й Армии, Народных ополченцев. И тотчас представляю страшные для Воронежа и для всей России месяцы 1942 года, когда огненный смерч войны ворвался в наш старинный город. Воронежу пришлось первым принять на себя удар второго летнего наступления немецко-фашистских войск выстоять под ним и изначально сорвать планы верховного командования противника. Наш город сделал второе генеральное наступление практически последним.
Давайте вспомним, как это случилось...
После разгрома немецких войск под Москвой и успешной зимней кампании I942-1943 года достигнутой ценой значительных потерь, у нашего Верховного Главнокомандующего возник, мягко выражаясь, неоправданный оптимизм. В целом Сталин согласился с .предложенным Генеральным штабом планом ведения активной стратегической обороны в летние месяцы 1942 года. Тем не менее, вопреки возражениям Шапошникова и Жукова, он весьма благосклонно согласился с предложениями командующих несколькими фронтами - о проведении наступательных операций в Крыму и на Харьков. В результате, после трех неудачных попыток нашего наступления в Крыму, в атаку перешел противник. Наши войска оставили Керчь и с большими потерями эвакуировались на Таманский полуостров. 4 июля после 250 дней героической обороны был оставлен и Севастополь. Еще более трагически закончилось продолжавшееся с 12 по 24 мая сражение под Харьковом. Противнику удалось выйти в глубокий ТЫЛ фронта и, соединившись у Балаклеи, окружить нашу ударную группировку. И инициатива вновь перешла в руки противника. За месяцы, прошедшие со времени Московской битвы, фашистская Германия сумела оправиться и хорошо подготовиться к проведению второй летней кампании. Ее силы увеличились на 35 дивизий. Всего к лету 1942 года на Восточном фронте находились 178 немецких дивизий и 4 воздушных флота. Помимо этого, Красной армии противостояли еще 39 дивизий и 12 бригад, а также воздушные силы союзников Германии. Противник имел превосходство и в численности личного состава, и в авиации. При некотором преимуществе в количестве танков наша армия еще существенно уступала в качественных характеристиках этих машин. Генеральный план германского главнокомандования “Блау” ставил цель: достичь решающего исхода войны в результате нанесения удара на юг. Планировались действия двух сильнейших армейских группировок: группы “Б” (генерал-фельдмаршал Бок) в составе армейской группы “Вейхс” и 6-й армии генерала Паулюса и группы “А" (генерал- фельдмаршал Лист). Группа “Вейхс" собиралась сделать прорыв на стыке Брянского и Юго-Западного фронтов, окружить и уничтожить совместно с 6-й армией нашу 40-ю армию, молниеносно захватить Воронеж. Далее танковые и моторизованные соединения должны были двинуться вдоль левого берега Дона на соединение в районе Кантемировки с 6-й армией - для окружения и уничтожения основных сил Юго-Западного фронта. Далее дорога на Сталинград была бы открыта. Его предполагалось захватить “с ходу”! Одновременно планировались и удары через захваченный Воронеж на Рязань и на Саратов, и широкое наступление группы “А" на Кавказ, с выходом через перевалы в Закавказье. Над Родиной вновь нависла смертельная опасность!
Трагедия Воронежа началась раньше. Уже с начала июня, в ходе подготовки к наступлению, участились воздушные налеты на город. 13 июня прорвавшийся в город фашистский пират сбросил свой смертельный груз в сам самом центре: бомба упала в сад Пионеров на проспекте Революции, около ста детей погибли. Этот день навсегда останется для воронежцев днем траура. С ночи 27 июня воздушные налеты становились все более массированными. Теперь бомбардировки с воздуха велись уже не по отдельным объектам, а по жилым кварталам. Сконцентрировав силы, значительно превосходившие наши, в ночь на 28 июня части армейской группы “Вейхс” перешли в наступление на Воронеж. 30 июня начали движение части 6-й армии. Прорвал нашу оборону, ударом на район Горшечное - Старый Оскол противник сумел окружить часть нашей 40-й армии и двинулся к Дону. Истекая кровью, задерживаясь на каждом рубеже, 40-я армия вынужденно отступала. Бои шли уже под Ниж- недевицком, Синими Липягами, Хохлом и Репьевкой. Уже не имея возможности прорваться к Воронежу, части 40-й армии выходили к Дону севернее и южнее города. Завязались ожесточенные бои за переправы. 3 июля начался артиллерийский обстрел переправы у села Малышево, шли перестрелки у Юневки и Петино. Немногочисленные подразделения прикрывали переправы на время прохода отступающих частей и беженцев. К середине дня немцы ворвались в Юневку, в тот же день их танки вышли к Семилукам и к Гремячьему. Угроза нависла над Воронежем. Начиналась борьба за сам город. В своих воспоминаниях “Над картой былых сражений” генерал армии М.И.Казаков, бывший начальник штаба Брянского фронта, пишет, что 3-4 июля судьба города оказалась предрешена. Сил, необходимых для организации надлежащей обороны, не было. Еще раньше, после возникновения тяжелейшей обстановки на Юго-Западном фронте (из-за неудачного исхода сражения под Харьковом), командующий фронтом С.К.Тимошенко переместил свой штаб из Воронежа в Калач, наш город отошел в полосу Брянского фронта, точнее, оказался на стыке двух фронтов без должного прикрытия. Вслед за командующим переместились к югу и различные подразделения, замена же от Брянского фронта не поступила. Создавшимся положением был предельно обеспокоен городской комитет обороны. К командующему фронтом генералу Ф.И.Голикову обращались, выезжали и первый секретарь обкома партии В.И.Тищенко, и военком гарнизона П.П.Лисин. Но им... дали рекомендацию обходиться своими силами и пытаться задержать хотя бы часть формирований Юго-Западного фронта в городе. Еще издали приказ о создании Воронежского боевого участка-единицы, не предусмотренной никакими действовавшими воинскими канонами. Командование участком возлагалось на полковника И.Е.Глатоленкова. Ему подчинили все воинские части, дислоцировавшиеся в городе. Но ведь частей, способных удержать город, здесь уже практически не было! А командиры немногих оставшихся подразделений имели на руках противоположные приказы своих прямых начальников - о перемещениях в другие места. Сложилась парадоксальная ситуация. Довольно сильную оборонительную полосу, которую сооружали трудящиеся города и военно-инженерные подразделения еще с осени 1941 года, - с дотами, дзотами, противотанковыми рвами и заграждениями - занимать было некому! 2 июля в Воронеж прибыл - по приказу Сталина - командующий фронтом. Единственное, что смог сделать Голиков, - издал приказание: снять с передовой, под Ельцом, два артиллерийских полка и срочно отправит их в Воронеж. В районе Воронежа оказалась 282-я стрелковая дивизия генерал-майора Улитина. Не закончившая еще учебной программы, не имевшая тяжелого стрелкового вооружения, она заняла оборонительный рубеж на левом берегу Дона. Сзади нее содрогался от воздушных бомбардировок горящий Воронеж. Начиная с 1-2 июля эти бомбардировки стали непрерывными, в городе возникали многочисленные пожары, выходило из строя энерго- и водоснабжение. Пожарные и аварийно-восстановительные команды действовали круглосуточно, им активно помогали рядовые горожане. Из прифронтового Воронеж превратился во фронтовой. Однако до первых чисел июля предприятия, учреждения, городской транспорт и торговые точки продолжали работать.
Держу в руках Книгу памяти Воронежской области и как бы подспудно ощущаю ее безмерную тяжесть. Нет, не физическую, совсем иную, не передаваемую простыми словами тяжесть невыразимой боли. Я принимал участие в создании этой Книги и, признаюсь, еще раз пережил войну. 329679 воинов-воронежцев, павших в сражениях против немецко-фашистских захватчиков, значатся в этом уникальном издании, ставшем составной частью Российской Книги памяти.
В советской военной историографии понятия «битва за Воронеж» не существовало. Однако материалы, имеющиеся в распоряже¬нии историков, свидетельствуют о важнейшей роли войсковых операций в районе Воронежа, коренным образом повлиявших на ход Великой Отечественной - стоит только свести фрагменты в единое целое. Труды членов Воронежского Русского военно-исторического общества, приурочен-ные к 60-летию освобождения Воронежа от фашистских оккупантов, которое отмечается 25 января, - попытка объективного осмысления событий того времени.
